Как самая легкая из десяти прыгающих, я должна была выходить «крайняя» - рисковые люди всегда суеверны, никогда не говорят «последняя». Друг за другом в открытую дверь шагали мальчишки - такие же новички. Еще до полета мы с подругой договорились с выпускающим, чтобы он не слушал наши доводы, если вдруг нам захочется «зайти обратно». Сто раз повторенные правила: ноги только вместе, не забыть проверить купол, знаменитая считалка парашютистов перед открытием парашюта: пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три - кольцо! И вдруг слышу: подруга, стоящая у открытой двери, с неимоверным ужасом в глазах спрашивает инструктора: «А кольцо сразу дергать?». Тот, видимо, и не такое повидавший, только улыбнулся и... вытолкнул ее с самолета. В моей голове мелькнула мысль: «Она забыла, когда открывать парашют! Ее надо спасать!». И я рванула в небо, с криком: «Марина! Считай три секунды!».
Конечно, она меня не слышала. И удачно открыла свой парашют, который белым облаком виднелся у меня под ногами. Но это я поняла уже когда, открыв глаза, увидела в своей правой руке кольцо. «Во даю! Я же сломала парашют!» - почему-то подумала я, не сообразив, что кольцо после открытия купола и должно было остаться у меня в руке. По тому, что я совершенно неподвижно висела в воздухе, поняла, что купол у меня раскрылся. Съехавший на глаза шлем не давал как следует рассмотреть, что там у меня с парашютом. Убедившись, что стропы целы и вполне управляемы, я выдернула шнурок, запускающий открытие запасного. Через пару секунд услышала щелчок: механизм сработал вхолостую. Но подруга была не столь расторопна: я увидела ее, летящую... на двух парашютах. Уже внизу она рассказала, что увлеклась обзором местности и забыла отключить запасной.
Как ни странно, но мне даже удалось полюбоваться местными красотами: по правую сторону дымило трубами Енакиево, под ногами маленькими модельками казались самолеты на аэродроме. Чем ближе к земле, тем быстрее кажется спуск. Краем глаза увидела, что Марина удачно уселась в открытом поле, накрытая своими двумя парашютами. Я рулила к ней - место для посадки вполне устраивало. Но меня резко повернуло потоком ветра и куда-то понесло. Через секунду я поняла: буду приземляться в подсолнухи!
Изо всех сил сжав ноги, я плюхнулась на бок. Земля оказалась твердой!
Пара секунд тишины. Пошевелила пальцами ног и рук, убедилась, что всё работает. Злополучный шлем почти полностью закрыл лицо: сквозь щелку вижу только высокие ряды подсолнухов надо мной. Вслепую пристегнула «оторванное» кольцо к карабину и начала выпутываться из снаряжения. Первым делом освободила голову от перестаравшегося в деле моей защиты шлема. Потихоньку расстегнула множество карабинов, встала и попыталась сложить парашют. Но когда я поняла, что тяну вместе с куполом еще гектар подсолнухов, бросила эту затею и выбралась на дорогу, по которой уже бегала Марина, пытаясь понять, где же приземлилась я... Пока мы собирали ее «дуэтный» парашют, подбежали инструкторы, помогли сложить и мой, гордо развевающийся на желтом фоне, купол.
А потом был бесконечный обмен впечатлениями, звонок домой дрожащим от ужаса родным и веселое посвящение в парашютисты.
Елизавета Гончарова.